Армия Конфедеративных Штатов Америки — войсковое формирование, созданное для поддержания национальной безопасности и защиты Конфедеративных Штатов Америки в период их существования в 1861 - 1865 годах.
Бойцов армии КША также часто называли "конфедераты" или "южане", что было связано с тем, что КША располагались на юге бывшей территории США, в то время как их противники располагались на севере и поэтому именовались "северяне". Противники также часто пренебрежительно называли конфдератов "дикси", что связано с одноименной американской народной песней, одной из неофициальных гимнов южных штатов США.
История[]
Американская гражданская война была преобладающе войной пехотинцев. Артиллерия значительно улучшилась с 1815 г. и пушки могли нанести убийственные потери, если они имели чистое поле для огня. Но большинство полей сражений гражданской войны проходило в лесах и на пересеченной местности. Кавалерия была важна для разведки, совершения рейдов и арьергардных акций, но было мало сабельных атак в величественном старинном стиле, так как пехота, вооруженная заряжающимися с дула винтовками, могла встречать такие атаки очень уверенно. В конечном счете выживание конфедерации как нации зависело, в основном от боеспособности ее 642 пехотных полков.
Люди, которые сражались в этих полках, пришли с Юга, чрезвычайно уступая в численности уже в 1860 г. Перепись этого года показала население в 5449462 белых в 11 полностью отделившихся штатах. Даже считая проконфедератские элементы в Миссури, Кентукки, Мэриленде и Делавэре, число белых американцев, из которых армия могла быть набрана, не превышало шести миллионов. Северное (белое) население был в три раза больше.
Все армии это отражение общества создавшего и содержащего их, и это особенно верно о конфедерации штатов, вооруженной нации. 75 процентов от населения пригодного к военной службе, служило в вооруженных силах Юга. Для подавляющего большинства это означало службу в полках, созданных отдельными штатами. Конфедерация создала крошечную армию в начале весны 1861 — только семь полков, но их сразу же затмили части штатов, заполненные потоками волонтеров. Когда наплыв волонтеров начал уменьшаться, через год, Конфедерация 16 апреля 1862 г. ввела призыв. Первый раз американцы стали субъектом призыва: революционный шаг, за которым последовал Союз.
Попав в полк, пехотинец-конфедерат во многих отношениях испытывал то же, что и его праотцы во время революционной войны. Некоторые южные солдаты встречали ветеранов Континентальной армии; большинство слышало истории о 1777 г. и о лишениях в Валлей Фордж. Как и предыдущие поколения американских солдат, конфедераты проводили большую часть времени в маршах и лагерях. Крупные сражения были далеко не ежедневными событиями и хотя кровавый бой мог уложить многих его товарищей, южный солдат знал, что больше шансов погибнуть от болезней, чем от вражеских пуль.
Было и важное отличие от XVIII столетия или наполеоновских войн. Огневая мощь армий гражданской войны давала обороне больше преимуществ, чем раньше. Новое оружие в сочетании с пересеченной местностью делало почти невозможным уничтожение армии в битве продолжительностью в один день. Уничтожающие победы оказались неуловимой мечтой генералов обеих сторон, и не было американского эквивалента Йены или Ватерлоо. Сражения были такими же кровавыми, но редко такими же решающими.
Средний пехотинец-конфедерат маршировал на войну в 1861 г. в полной уверенности. Он высмеивал своих врагов как городских янки, которые получат порку, которую они заслужили. Вера конфедератов в унаследованное превосходство южных солдат сохранилась до конца войны, несмотря на события в начале конфликта, такие как кровавая баня в Шайлохе, которая стоила Югу около 11000 потерь, включая генерала Альберта Джонсона.
В июне 1862 г. генерал Роберт Ли принял командование в Виргинии и сразу же начал наступление против федеральной армии, приближающейся к столице Конфедерации. Так называемая Семидневная битва позволила отбросить значительно превосходящие союзные силы — но ужасной ценой потери более 20 тыс. солдат. Ли затем перенес войну на Север в тщетной надежде перетянуть Мэриленд, если не Европу, на сторону южан. Эти надежды не осуществились, и холокост в Антиетаме последовал за прокламацией Линкольна об Освобождении. Целью войны северян уже не было только возвращение Юга обратно в Союз; Конфедерация теперь сражалась за выживание южного общества.
В 1863 г. двойное несчастье в Геттисберге и Виксбурге разбило надежны на военную победу и европейское признание. Но армия Конфедерации продолжала сражаться. Хотя численное неравенство увеличилось в 1864 г., многие ветераны-конфедераты вернулись на службу в начале года; объединенные трудностями они оставались целеустремленными и решительными. По контрасту половина солдат Союза, чей срок службы закончился в 1864 г., отказались воевать и оставили другим заканчивать сражения.
Падение Атланты и бесславный марш Шермана к морю означали конец Конфедерации. И большинство солдат конфедерации осознавали горькую правду. Тысячи человек дезертировали и направились домой к своим семьям. Другие остались верными до горького конца — например, ветераны Ли, чью капитуляцию в Апоматоксе так незабываемо описал генерал Чемберлен:
“ | Люди, у которых тяжелые труды и страдания, смерть и несчастья, безнадежность не могли сломить решимости, стояли перед нами теперь худые усталые и голодные, но прямые и прямо глядящие нам в глаза...
|
” |
Еще одних южан, оставающихся верными своему делу до конца, в марте 1865 г. описала Мэри Чеснат, когда она была в Честере, Южная Каролина, и видела сильно потрепанные корпуса Стефена Д. Ли из армии Теннесси. Солдаты возвращались после сражения в Нашвилле, наиболее кровавом поражении южан, предвещавшем конец Конфедеративных Штатов Америки. Однако, солдаты пели во время марша. Чеснат отмечала следующее:
“ | Они шли, немногочисленные веселые и храбрые, обреченные, последнее собрание цветов южной гордости... Они продолжают гарцевать веселые и бойкие. Они шли с таким видом, как если бы они все еще верили, что Земля на их стороне и не было пуль янки для неосторожного.
|
” |
Организация[]
Набор[]
Большинство пехотинцев Конфедерации были двадцати с небольшим лет. Более 90 процентов прибыли из деревенских общин численностью менее 2000 человек, что отражает низкий уровень урбанизации в Конфедерации. Неудивительно, что 60 процентов пехотинцев Конфедерации были фермерами; свыше 20 процентов были рабочими, и только примерно один на десять имел другую профессию или был из белых воротничков. Однако, если большинство южных солдат были из деревни, то тоже самое верно и об их оппонентах: только 25 процентов северного населения жило в поселениях с населением более 2000 человек, а трущобы Нью-Йорка предоставили непропорционально малое число рекрутов. Это было война деревенских людей. Наиболее важным различием между обычными солдатами времен гражданской войны и их предшественниками, было то, что мы можем прочитать об их испытаниях, то, что они написали сами. В 1860 г. США была третей по грамотности страной в мире: их опережали только Швеция и Дания. Примерно 80 процентов белого населения Юга было грамотным, и этот процент выше, чем в Великобритании (около 67 процентов), но ниже чем в северных штатах (около 90 процентов). Многие обычные солдаты писали домой, детально описывая свои впечатления. Цензура реально не существовала и они были вольны рассказывать родным все, что им захочется. Если они были так деморализованы, что собирались дезертировать — они так и писали. Если они думали, что их офицеры — некомпетентные дураки, только и думающие как их всех убить, они ничуть не медлили в выражениях своих чувств. Но большинство пишущих письма больше всего интересовали новости об их домах и семьях.
Странной иронией гражданской войны было то, что большинство солдат, воевавших за сохранения рабства, не имели ничего общего с южным "специфическим институтом". Из примерно восьми миллионов белого населения было только 380 тысяч рабовладельцев: в среднем менее 25 процентов южных семей владели рабами или были как-то связаны с рабством, к примеру, были надсмотрщиками на плантациях. Пропорции менялись, на глубоком Юге рабство было распространено больше и в Миссисипи и Южной Каролине около половины белых фамилий владели рабами.
Солдаты Конфедерации, которые были связаны с рабством, чаще всего были из семей владевших только горстью рабов — половина рабовладельцев владела пятью рабами и меньше. Только один из восьми рабовладельцев имел более 20 рабов. Эта цифра стала ключевым порогом, когда конгресс Конфедерации освободил от призыва одного человека из каждой семьи, владевшей 20 или более рабами. Смысл был в том, что бы не оставить большие плантации без людей, необходимых для поддержания порядка. На практике "Закон о двадцати неграх" вызвал негодование, создав нежелательное впечатление, что бедные люди должны воевать, в то время как богатые остаются дома. Конгресс позднее установил плату в 500 долларов за такие исключения, но это было сделано, когда ущерб уже был нанесен.
Призыв сам по себе был драматическим шагом. Когда война началась, люди призывались на 12 месяцев. В результате армия оказалась перед опасностью распада в начале 1862 г. Акт о призыве дал правительству контроль над 18 - 35-летними для продолжения войны. В то время, как такая, централизация дала Югу огромное выгоду, исключения и конституциональная оппозиция подрывали ее эффективность.
Конфедерация уступала Северу по многим аспектам, но имела одно преимущество: подготовленных офицеров. Из восьми военных колледжей США в 1860 г., семь находились на Юге. Один только виргинский военный институт обеспечил третью офицеров виргинские полки в 1861 г.: из 1902 человек, учившихся в V.M.I., не менее 1781 вступили в армию Конфедерации.
Подготовка[]
Для пехоты Конфедерации тренировка означала муштру; час за часом марши и маневры в различных формациях, до тех пор, пока действия не становились инстинктивными. Рекруты должны были научиться действовать совместно, главной задачей было создать боевую линию в правильном месте и в правильное время, способность критичная для успеха на поле битвы. Так как люди уже умели пользоваться огнестрельным оружием, было мало тренировок с оружием, кроме изучения руководств. Умение хорошо стрелять подразумевалось.
Для новых рекрутов или офицеров-добровольцев, которые несколько месяцев назад были плантаторами, военное обучение казалось таинственным делом. Волонтеры 1861 г. обучались неделями и месяцами с кропотливым усилием, впечатляя европейских наблюдателей своей точностью. Шло это от таких твердых начальников как "Каменная стена" Джексон, который муштровал своих людей в Харперс Ферри по семь часов каждый день.
Американские пехотинцы обучались в европейском стиле линейным формациям со времен революционной войны. Мексиканская война продемонстрировала мастерство армии США в такой тактике и многие люди, назначенные на старшие должности в 1861 г., были младшими офицерами под командованием Скотта или Тайлора. Под таким руководством армии времен гражданской войны обучались по одному базовому руководству — "Руководству по тактике легкой пехоты". Написанное в 1855 г., оно было основано на французских инструкциях 1831 и 1845 гг. Автором был подполковник Вильям Дж. Харди, который был выпущен из Вест Пойнта в 1838 г. и посетил несколько европейских армий в 1840 г.. С 1856 по 1861 гг. Харди был начальником военной академии США, до тех пор, пока он не ушел в отставку, чтобы присоединиться к Конфедерации. Пересмотренное издание его труда, озаглавленное "Стрелковая и пехотная тактика", было только что опубликовано. В 1861 термины тактика и муштра были синонимами. Руководство Харди был почти целиком посвящено муштре: пошаговая инструкция в словах команд и необходимых эволюций для перестроения из одной формации в другую. Начиная с ротного уровня и до корпуса, оно объясняло все маневры, разработанные для европейской пехоты во время наполеоновских войн. Пехота выстраивалась в две - три линии и больше не было разницы между "линейной" и "легкой" пехотой. Батальоны не имели подразделений застрельщиков, так как все солдаты должны были уметь действовать в открытых порядках при необходимости. Застрельщики должны были действовать группами по четыре человека на фронте в 20 шагов с расстоянием между группами по 20 - 40 шагов. Половина роты, выделенной в качестве застрельщиков, должна была оставаться в тесном строю, действуя как поддержка застрельщиков.
Руководство Харди объясняло многие способы, которыми солдаты могут развертываться из сомкнутых рядов в открытые порядки. Там в деталях рассказывалось о каждом возможном методе, которым пехотный батальон мог формироваться из рот, взводов или даже отделений. Как наступать или отступать через дефиле под тщательным прикрытием, особо подчеркивалась важность одной формации: каре для защиты от кавалерии. Ввиду сложности маневра и срочности, с какой его обычно нужно было произвести, руководство настаивало на частой практике полков в перестроении в каре. Солдаты Союза использовали это же руководство. Пехотная тактика генерал-майора Сайласа Кейси, опубликованная в 1862 г. принесла автору много денег, но отличалась только перестановкой параграфов. Он также подчеркивал важность построения в каре для отражения атаки кавалерии. Руководство Харди имело более 500 страниц, Кейси добавил третий том и получил более 700. Нигде не было сказано ни единого слова о боях в лесу, окопах или стремительных атаках, все, что появилось в боях гражданской войны уже в 1862 г. Они просто описывают базовые механизмы маневров пехоты времен гладкоствольных кремневых ружей.
Как всегда, боевой опыт приводил к изменениям. Это был постепенный и неравномерный процесс. Первая атака пехоты Союза на Блади Лейн в Антиэтаме была сделана в линию плечом к плечу, которая была бы уместна в XVIII веке. Атака армии Теннеси на Франклин два года спустя была таким же анахронизмом. В обоих случаях атакующие полки понесли ужасающие потери. В разное время и на разных полях сражений солдаты будут развивать свои собственные методы, сражаясь, используя волны рассредоточенных стрелков.
Несмотря на развитие тактики боев, рекруты, вступавшие в ряды конфедератов в 1864 г., обучались так же, как и их предшественники в горячие дни 1861 г. Время, когда рекруты обучались новым реальностям боевой тактики, зависели от их полковых офицеров и места, где они находились. В армиях Теннеси или Северной Виргинии они могли использовать опыт ветеранов из числа офицеров и сержантов, но если они находились на глубоком Юге, ими могли командовать люди, видевшие мало боев со времен начала войны.
В своих мемуарах генерал Шерман писал:
“ | Как мало боев, в которых я участвовал, велись так, как описывалось в европейских учебниках с большими массами в правильных порядках, маневрируя корпусами, дивизиями и бригадами. Мы действовали, в основном, в лесистой стране, и хотя наши линии размещались согласно тактике, люди действовали группами стрелков, используя преимущества местности...
|
” |
Тактика[]
В марте 1861 г. конгресс Конфедерации решил, что пехотная рота будет состоять из 64 - 100 рядовых. Максимум был поднят до 125 в октябре 1862 г., но он редко достигался на практике. Роты строились в два ряда на расстоянии 33 см, фронт каждой пары составлял 60,9 см. Ротой командовал капитан, который находился на правом фланге со своим первым сержантом позади себя. Предполагалось, что он будет иметь под своим командованием трех лейтенантов, четырех сержантов и четырех капралов, хотя чаще всего во время боев число младших офицеров и сержантов было меньше. Не имеет значения, что в пехотной роте Конфедерации было меньше офицеров и сержантов, чем у противника: по правилам США требовался капитан, два лейтенанта и 12 сержантов для командования ротой меньшего размера (64 - 82 человека и обычно ближе к меньшему числу). Так как потери среди офицеров часто были очень велики, в конце многих сражений старший из уцелевших капитанов командовал полком, а командование пехотной ротой часто падало на второго лейтенанта или даже сержанта.
Согласно практике довоенной армии рота делилось поровну на два взвода. Второй лейтенант маршировал позади правого взвода, а третий лейтенант позади левого. Все капралы располагались в первом ряду каждого взвода справа.
Полки выстраивались в бою в одну линию рот с полковым знаменем в центре. Знамя охранялось полудюжиной людей, и солдаты обеих сторон с самоубийственным риском защищали собственное или пытались захватить чужое. Полками официально командовали полковник с подчиненными ему подполковником, майором, адъютантом и сержант-майором. Если все было налицо, полковник мог скакать позади центра с адъютантом позади роты на правом фланге и сержант-майор позади роты на левом фланге. Майор мог находится между полковником и сержант-майором; подполковник между полковником и адъютантом.
Когда полк выстраивался в линию, два опытных сержанта выполняли роль ведущих на каждом фланге. Выбранные за их точность в марше, они должны были выдерживать направление полка при наступлении линии. Когда все десять рот полка располагались бок о бок, длина линии была около 228 метров, получалась формация, которой довольно трудно управлять на пересеченной местности. Когда на пути встречались засеянные поля, изгороди, канавы и деревья, строй легко нарушался. Нарушенный строй был неспособен подчиняться командам сразу, поэтому не мог реагировать быстро и управление огнем становилось невозможным. Отсюда настойчивость офицеров в продолжительных тренировках, когда полк находился в лагере.
Пехота Конфедерации был обучена идти в бой в колоннах и развертываться в линию для боя. Огонь мог вестись залпами всего полка, каждой роты или взвода или даже отдельными стрелками. Одиночная стрельба была любимым методом руководств Харди и Кейси и горячо одобрялась "Каменной стеной" Джексоном. Он считал, что это дает противнику впечатление, что он встретился с большими силами, чем если бы полк стрелял ротными или полковыми залпами. Однако далее пламенный Джексон продолжал:
“ | Но, по моему мнению, вообще не должно быть много стрельбы. Моя идея в том, что лучший метод стрельбы не стрелять до тех пор, пока враг не подойдет поближе. Затем один смертельный прицельный залп и атака!
|
” |
Так люди Джексона сражались при Бул Ране и это было в полном согласии с предвоенной тактической доктриной. В Вест Пойнте Денис Харт Мэхен учил поколения кадетов, что за залпом полка, выстроенного в линию для боя, должна следовать штыковая атака.
К несчастью, эта тактика "залп и атака" принадлежала к другой эре. Как и ротные, и полковые эволюции, описанные в руководствах Харди и Кейси, она годилась во время гладкоствольных ружей, чья эффективная дальность стрельбы была 54,8 метров. Кремневые ружья времен революции и наполеоновских войн часто давали осечку и были очень не точны. Дульнозарядные винтовки гражданской войны стали значительно надежнее с тех пор, как они стали капсюльными, а их эффективная дальность стрельбы была 228,5 метров. Три выстрела в минуту были практической скорострельностью, следовательно, полк из 600 - 700 солдат мог выпускать около 2000 пуль в минуту. Наступать на такое открытое поле огня значило призывать несчастье. Бригада Кобба, защищая Мэри Хейтс в Фредриксбурге, расстреливала волну за волной пехоту Союза, выходившую ровными рядами из оврага в 300 ярдах от позиции конфедератов. Офицеры, осматривавшие поле боя на следующий день, нашли некоторые тела на расстоянии 45 - 90 метров от линии огня, но основная масса тел лежала на расстоянии больше 90 метров. Каждая атака таяла за пределами эффективной дальности гладкоствольных ружей в неопровержимой демонстрации мощи винтовок.
Рассыпной строй[]
Большая дальность стрельбы солдатских винтовок сделала маневрирование на поле боя очень трудным. Однажды под винтовочным огнем полк предпринял атаку в последовательных линиях групп стрелков, предвосхищая прусскую тактику 1870 г. Аккуратные линии из учебников не продержались бы долго, как только полетели бы пули. Один конфедератский офицер писал:
“ | Видел ли кто-нибудь линию наступления конфедератов, которая не была бы изогнута как бараний рог? Каждый рваный мятежник укрывался своим способом и надеялся только на себя!
|
” |
Стало обычным использовать две из десяти рот полка, как застрельщиков, для прикрытия фронта и флангов главной линии. Могла быть использована и большая пропорция; иногда бригада могла выслать один из своих полков вперед, действовать в открытых порядках. Точная пропорция застрельщиков могла меняться в зависимости от местности и тактических обстоятельств.
Генерал Союза Лью Валлейс сравнивал застрельщиков с усиками насекомых исследующих территорию вокруг тела для предостережения от врагов. Неудачное расположение застрельщиков могло грозить несчастьем. Было очень много случаев, когда полки, маршируя вперед в сомкнутом строю, обнаруживали противника намного ближе, чем они ожидали. При Антиэтаме 4-й и 8-й пенсильванские резервные полки выгнали разрозненные группы конфедератов из Ист Вудс и преследовали их в кукурузных полях. Они были в 9 метрах от изгороди, когда 2-й и 11-й миссисипский и 6-й северо-каролинский полки поднялись из-за нее и дали сокрушительный залп. Пенсильванцы дрогнули и побежали, увлекая за собой и еще один полк.
Как далеко застрельщики должны были находиться от главной линии, зависело от местности и тактической ситуации. Если линия застрельщиков располагалась на значительном удалении от главных сил, еще одна или две роты могли быть выдвинуты вперед для поддержки. Руководство Харди предполагало, что рота застрельщиков может располагать один взвод (половину своих людей) в открытых порядках, а другой взвод в сомкнутом строю в 150 шагах позади в тылу. Поддержка должна была заполнять свободные места в линии, передавать вперед амуницию и служить сборным пунктом, если вражеские силы отбросят застрельщиков назад. Если другая рота будет послана для поддержи роте (или ротам) застрельщиков, она, по мнению Харди, должна располагаться в 400 шагах позади поддержки.
Для развертывания в открытый порядок пехотной роты сначала следовал приказ стоп. Второй взвод отступал на три шага назад, а первый разделялся на группы по четыре солдата. Крайние левые группы маршировали прямо, а остальные по очереди двигались по диагонали. Когда они находились примерно в 20 шагах от их левой группы, они разворачивались вперед. Когда все четверки маршировали вперед с интервалом по 20 шагов, капитан приказывал им остановиться и солдаты расходились на пять шагов друг от друга. Командиры взводов оставались в 30 шагах позади, каждый с четырьмя солдатами, взятыми из резерва. Если был горнист, он находился рядом с капитаном для передачи сигналов. В то время, как первый взвод разворачивался, второй маршировал направо до тех пор, пока не оказывался в 150 шагах за линией застрельщиков. Им командовал первый лейтенант. Капитан находился в 70 шагах впереди с горнистом и четырьмя солдатами, таким образом, он был посередине между линией застрельщиков и их поддержкой.
Механизм формирования линии застрельщиков кажется очень формальным, но авторы руководств хорошо знали, как легко мог быть потерян тактический контроль. Они признавали, что интервалы между каждым подразделением даны только как пример и природа местности будет диктовать, что в действительности случиться. Если целая рота должна была развертываться в открытый порядок, она следовала той же процедуре, что и первый взвод, как описано выше.
Продвижение перебежками[]
Продвижение перебежками было другим тактическим приемом, появившимся в первые дни войны. Описанный некоторыми современниками как "тактика зуавов" или "индейские перебежки", это было другое отступление от линейной тактики сомкнутых подразделений времен мексиканской войны. Солдаты Конфедерации разработали этот способ наступления, "так как это единственный способ сделать работу правильно", как сказал один из них. Их противники также быстро оценили его (по крайней мере, на Западе). Люди Зигеля в Пи Ридж и полки, которые атаковали Форт Донельсон, наступали рассыпным строем, а не в сомкнутых порядках.
Однако принято было только атаковать в рассредоточенных формациях под огнем. В оборонительных сражениях полки нуждались в массировании своей огневой мощи и чаще всего выстраивались согласно руководствам. Иногда полки случайно увеличивали свою огневую мощь — пехота, защищавшая стену у Мерис Хейтс, стояла в четыре ряда. Некоторые офицеры удивлялись, что никто из конфедератов не застрелил случайно другого. В Глуши некоторые пехотинцы-конфедераты использовали другой способ увеличения огневой мощи: использовали больше чем одну винтовку. Бригадный генерал Евандер Лоу описывал, как солдаты-конфедераты выходили из-за своих брустверов собирать винтовки и патронные сумки мертвых и раненых.
Укрепления[]
Американская гражданская война была, без сомнения, первым конфликтом, где активно использовались земляные укрепления. Армии Цезаря и Помпея обычно укрепляли свои позиции во время войн за контроль над Римской республикой. Однако, с огневой мощью дальнобойных винтовок и прикрытием над головой от артиллерии, окопавшуюся пехоту времен гражданской войны было очень трудно сдвинуть. В армии Северной Виргинии пехота открыла этот трудный путь во время длительного наступления Ли против Макклелана во время Семидневной битвы. Наиболее известный случай произошел в Малверн Хил, когда наступающая пехота Конфедерации понесла тяжелые потери, атакуя хорошо укрепленные позиции, усиленные артиллерией. По иронии судьбы именно конфедераты начали использовать эту оборону первыми: люди Магрудера задержали наступление Союза на Полуострове, заняв устрашающую линию укреплений. Пехотинцы конфедерации не называли их траншеями, они описывали их как "канавы" и копали их все больше и больше по мере продолжения войны. На Западе кампания в Виксбурге заключалась в 47-ми дневной траншейной войне. В длинном периоде арьергардных акций под командованием Джо Джонстона год спустя, доминировали фортификационные линии. Линии становились длиннее и длиннее, по мере того как превосходящие по численности силы Союза разворачивали работы вокруг флангов и, в конце концов, армия Теннеси отступала на новую позицию, и процесс повторялся. Когда Шерман потерял терпение и атаковал в Кеннесоу Маунтин, результатом был Малверн Хилл наоборот: потери в 3 тысячи человек и никакого прорыва.
В Виксбурге и в армии Северной Виргинии, в течение шести месяцев вокруг Петерсбурга, солдаты жили под изнуряющим огнем все время. Бомбардировки полевой артиллерией, осадными пушками продолжались день и ночь. В зависимости от времени года было слишком холодно или сыро или слишком жарко и влажно спать в "канавах", и союзные артиллеристы имели полное преимущество.
Тактика действий против артиллерии[]
Вооруженная винтовками пехота времен гражданской войны имела большие преимущества над пехотой времен Наполеона. Эффективная дальность ее огня сравнялась с эффективной дальностью огня наиболее смертоносного оружия артиллерии — картечи. Более того, действуя в более открытых порядках, пехоты была менее уязвима от артиллерии, несмотря на увеличившуюся дальность огня и мощность полевых пушек середины XIX века. Предвоенная тактика подчеркивала наступательную роль артиллерии, как в мексиканской войне, но многочисленные попытки выдвигать пушки вперед заканчивались неудачей во время гражданской войны. Если пехота могла выстроить огневую линию на расстоянии в несколько сот ярдов от батареи, она могла вынудить отвести орудия или, по крайней мере, заставить артиллеристов прекратить огонь и залечь. Списки потерь юнионистов заставляют предположить, что полевые батареи редко несли тяжелые потери, предпочитая отступить и спасти свои пушки. Иногда они начинали делать это слишком поздно, лошади расстреливались и их пушки становились дорогими трофеями.
Подавление вражеской артиллерии постоянным винтовочным огнем требовало, чтобы войска были в хорошем порядке и не спешили. Но пехота Конфедерации часто наступала, атакуя федеральные позиции, поддерживаемые артиллерией. Фронтальная атака на батарею могла быть очень рискованным делом. При Антиэтаме 1-й техасский пехотный полк потерял 174 человека из 226. Это считается высочайшим уровнем потерь любого из конфедератских полков за время войны и стало результатом того, что атака превратилась в огневой бой с батареей 12-фунтовых Наполеонов на расстоянии менее 45 метров, винтовки против двойных зарядов картечи. Полк стал также целью огня с близкого расстояния для не менее чем трех союзных полков, когда его атака остановилась, но это артиллерия остановила атаку конфедератов. Что касается артиллеристов батареи Кемпбелла (батарея Б из 4-го артиллерийского США), то она также сильно пострадала от других частей дивизии Худа и потеряла 40 человек. Четыре из ее шести пушек остались без единого человека.
Во время атаки пехоты конфедератов, которая принесла победу при Нью Марект, 51-й Виргинский полк наступал на крайний левый фланг линии Брекенриджа. Прямо перед фронтом на холме и левом фланге на реке Шанандоа находились две шести орудийные батареи 12-фунтовых Наполеонов. Федеральные артиллеристы открыли огонь картечью вынудив 51-й залечь и нанеся потери. Атака остановилась. Но конфедератам удалось взять верх в последующей перестрелке, завязавшейся по всей линии. 51-й принял участие в общей атаке, которая последовала после отражения атаки союзной кавалерии. Федеральные батареи вызвали свои передки и одной батарее удалось уйти, но пехотинцы сконцентрировали огонь на второй. Они застрелили 17 лошадей, включая пятерых из одной запряжки, вынудив федералов оставить три свои пушки.
В руководствах Харди и Кейси ничего не говориться о том, как пехотные полки могут сражаться с артиллерией. Более длинная работа Кейси включает систему расположения частей всех родов оружия; артиллерия должна быть распределена для поддержки огневой линии. Настоящая тактика использования пехоты конфедератов против федеральных пушек должна была вырабатываться на поле боя.
Тактика действий против кавалерии[]
Ужасная угроза от кавалерии, о которой предупреждали руководства, не материализовалась. Игнорируя учебники, пехота обеих сторон встречала атаки кавалерии, построившись в линию и останавливала только ружейным огнем. Было очень немного примеров, когда пехота выстраивалась в каре. В бою за Олусти, Флорида, в 1864 г. неопытный полковник из 64-го полка Джорджии приказал своему такому же "зелёному" полку выстроиться в каре, ожидая кавалерийской атаки. К счастью, бригадный генерал Колквит успел вернуть полк в линию, перед тем, как союзная артиллерия смогла сконцентрировать огонь.
Пехота Конфедерации редко встречала большие кавалерийские части, готовые атаковать в наполеоновской манере. Большинство союзных кавалерийских атак было сделано отдельными полками, чаще всего для прикрытия отхода артиллерийских батарей. 5-й полк регулярной кавалерии США попытался это сделать при Гейнес Милл, 300 кавалеристов атаковали победоносные бригады корпуса Лонгстрита. Конфедераты просто остановились и открыли огонь, опустошив 50 седел и поразив шесть из семи офицеров. Примерно такое же число кавалеристов следовало за бригадным генералом Илоном Фарнсвосом в его атаке в Геттисберге. Разогнав застрельщиков за Девилс Ден, 1-й Вертонтский кавалерийский полк скакал в тыл конфедератам, полк конфедератов развернулся и выстрелил по ним. Они потеряли 65 человек прежде чем отступили; конь Фарнсвоса вернулся за союзную линию, но сам Фарнсвос лежал мертвым с пятью пулями.
В битве за Нью Маркет, пехотная дивизия Брекенриджа была атакована восемью полками федеральной кавалерии (около 2000 сабель), но конфедераты не сделали изменений в своем построении. Пехота и артиллерия открыли огонь, как только кавалеристы выступили из лесистого горного кряжа. Кавалерия повернула назад, потеряв около ста человек. Низкий процент потерь может служить индикатором потери энтузиазма, заметного в некоторых частях команды Зигеля или равное отсутствие доверия к его плачевному командованию.
В начале войны пехота Конфедерации использовала тактику из довоенных учебников. По мере хода войны она все больше отличалась от парадных эволюций на местности. Против атакующей кавалерии пехота больше не строилась в каре, не создавая цель, которая была бы мечтой вражеских артиллеристов. Если кавалерия атаковала, пехота ее просто расстреливала. Заманчиво порассуждать, что было, если бы федеральная кавалерия действовала как французская или немецкая в 1870 г., но фактом остается, что она так не действовала. Федеральная кавалерия становилась опасной для врага, когда она начала сражаться спешенной, используя казнозарядные карабины. Против союзной пехоты и артиллерии пехотинцы Конфедерации разработали новые рассредоточенные порядки, использовали выгоды местности и уменьшили свои потери. Как отмечал подполковник Хендерсон, пехотная тактика гражданской войны представляла собой драматический разрыв с прошлым. В более поздних кампаниях в Европе и Азии другие армии будут учить те же самые уроки, но часто той же ужасной ценой.
Типичные бои[]
Для обычного пехотинца сражение было уникальным опытом, к которому немногие были готовы. Их командиры могли видеть сражения в Мексике, но большинству рядовых солдат Конфедерации было меньше чем по десять лет когда Ли, Джексон, Брегг, Девис, Джонстон и другие завоевывали свои рыцарские шпоры. Кроме вторжения на Кубу в 1850-х из Нового Орлеана, военный опыт было очень ограничен на предвоенном Юге. В то время как силы Конфедерации включали около 300 бывших офицеров армии США, только о нескольких дюжинах военнослужащих из регулярной армии США известно, как о присоединившихся к мятежникам. Хотя в Канзасе уже шла ожесточенная партизанская война, ничто в жизни молодых волонтеров Конфедерации не могло приготовить их к хаосу и ужасу полей сражений гражданской войны. Немногие нации вступали в войны с таким энтузиазмом, как Конфедеративные штаты, но южный патриотизм должен был пройти через суровые испытания на полях сражений.
В большинстве сражений между 1861 и 1863 конфедераты предпринимали тактические наступления. Южные армии занимали оборонительное положение при Антиэтаме, Фредриксбурге и Виксбурге, а за их первоначальной атакой в Шайлохе последовала оборонительная битва на следующий день. Однако другие восемь крупных сражений все были наступлениями южан: Семь Пиний, Семь дней, второй Манассас, Перривилль, Мурферсборо, Чанселлорсвилль, Геттисберг и Чикамуга. Зачастую солдаты Конфедерации обнаруживали себя атакующими превосходящих по численности солдат Союза, поддерживаемых большим количеством пушек.
Даже после 1863 г. некоторые старшие командиры Конфедерации не перестали наступать. Крупные оборонительные сражения в Виргинии весной и летом 1864 г. произошли потому, что Грант смог начать свое наступление первым. Ли намеревался начать наступление первым, но не смог из-за разрушения системы логистики Конфедерации. На западном театре, по контрасту, Джон Б. Худ вывел армию Тенесси из оборонительных позиций и начал серию наступательных боев, которые не кончались до ошеломляющего поражения в Нашвилле.
О психологии пехотинца Конфедерации будет сказано в деталях ниже, но стоит отметить, что немногие солдаты Конфедерации имели предубеждение против наступательной тактики, предпочитаемой некоторыми их командирами. Одним из несогласных был генерал Дениел Харви Хилл, чьи слова, опубликованные в Сражениях и Лидерах, часто цитировались:
“ | Мы расточительно проливали кровь в те дни и считалось великолепным атаковать артиллерийскую батарею или линию траншей с пехотой... Атаки на Бивер Дам Крик или высоты Малверн Хилл в Геттисберге и т. д., все были великолепны, но это была такая степень великолепия, которую Юг не мог себе позволить.
|
” |
Разумеется, к рассказам о безумии атак против земляных укреплений могли бы многое добавить и солдаты Союза. Солдаты Конфедерации стали мастерами в окапывании. И на Западе и на Востоке силы
Конфедерации имели недостаток в подготовленных военных инженерах, но пехотные полки оказались искусны в выборе оборонительных линий. Офицеры Союза были поражены скоростью с какой солдаты Конфедерации могли создавать свои укрепленные позиции, не говоря о стойкости с которой они их защищали. Один из штабных офицеров Мида вспоминал, что пехота Конфедерации могла окапаться ружейными дулами за день; если ее не беспокоить, на второй день линия будет иметь регулярный парапет с артиллерийскими батареями. На третий день она будет иметь ограду из срубленных деревьев и колючий кустарник перед траншеями (выполнявший роль, какую будет играть колючая проволока в 1914 - 1918 гг.), а над траншеями будет сооружено прикрытие. "Иногда, — жаловался он, — они делали эту трехдневную работу за двадцать четыре часа".
Переход тактики пехоты Конфедерации от наступательных операций к линии оборонительных траншей не был прямым движением. Борегар укрепил часть конфедератской линии при Бул Ране, несмотря на ропот некоторых солдат, что они "делают работу негров" и некоторая часть земляных работ была закончена группами рабов с ближайших плантаций. Некоторые старшие офицеры Конфедерации были преданы маневрированию и неохотно окапывались. Джекскон "Каменная стена", поддержанный Д. Е. Б. Стюартом, предлагал атаковать союзный плацдарм в Фредриксбурге, вместо обороны. Ли сам не приказывал окапываться до ночи после большого наступления федералов. Ли не укреплял своих позиций при Антиэтаме, даже когда был совершенно уверен, что сильно превосходящая армия Мак Клелана собирается атаковать. Результатом был кровопролитнейший день вамериканской военной истории. Ли не приказывал окапываться при Чарселлорсвилле, хотя Джексон предпринял некоторые работы, и даже в первый день битвы в Глуши Ли не окапывался. Только неустанное давление сильно превосходящей армии Гранта вынудил армию Северной Виргинии сражаться в траншеях. Генерал Джон Б. Худ начал безрассудную атаку, как только у него появился шанс и обвинял солдат в поражении у Джонесборо. "Кажется, войска так долго воевали в траншеях и усвоили что траншеи не могут быть взяты", писал он, "что они атаковали без боевого духа и отступили без должных усилий". Это сказано о солдатах, которые предпримут сверхчеловеческие усилия несколько месяцев спустя у Франклина, принесут в жертву 5500 человек и потеряют пять своих генералов атакуя земляные укрепления Союза.
Боевой дух[]
Большинство пехотинцев Конфедерации были подростками во время ожесточенных политических баталий 1850-х. Как сильно они были вовлечены в местную или национальную политику судить трудно. В то время как местные политики обвиняли северных аболиционистов чудовищным языком, а издатели газет проповедовали отделение, будущие солдаты Конфедерации, похоже, шли за плугом, помогая отцам и старшим братьям на семейной ферме. Однако приближение президентских выборов 1860 года, вероятно, увеличило политическую осведомленность молодых людей, которые вскоре пойдут добровольцами на военную службу, как только их штаты выйдут из Союза.
Президент Джеферсон Девис подчеркивал, что Юг сражается за "священные права самоуправления". В первом послании Конгрессу после капитуляции форта Самтер он утверждал, что Юг не думает о завоеваниях и увеличении, все, что ему нужно, это чтобы его оставили в покое. Последняя фраза была ключом мотивации солдат Конфедерации: они взялись за оружие защищать свои дома и свой образ жизни против вторжения армии янки, собранной Авраамом Линкольном. Это не были конституционные проблемы, которые имели значение для федеральных волонтеров, это была непосредственная угроза вторжения северных армий. Одного конфедерата, захваченного в июне 1861 г., спросили почему он воюет, "потому, что вы здесь", ответил он.
Таким образом, солдаты Конфедерации не считали, что они сражаются за "специфические учреждения", даже после того, как президент Линкольн расширил цели войны с восстановления союза до отмены рабства и, следовательно, социальной и политической революции. Однако, хотя только меньшинство солдат Конфедерации владело рабами, они яростно противились эмансипации. Желание янки освободить рабов воспринималось как первый шаг в создании общества в котором негры будут равны во всех отношениях с белыми — концепция, это необходимо подчеркнуть, была совершенно немыслима на большей части Севера, так же как и на Юге в 1860-х.
Солдаты Конфедерации считали, что превосходят своих оппонентов как морально, так и социально,
которых они часто описывали в своих письмах как "пену земли". Армия Союза виделась как сборище обитателей трущоб городов Севера и эмигрантов низших классов из Германии. Они были ворами и обманщиками, намеревавшимися ограбить Юг; они хотели ограбить южных женщин, но боялись южных мужчин. Письма конфедератов пестрят упоминаниями о трусости северян, в то время как сдержанные упоминания о храбрости врагов весьма редки.
Боевой опыт изменил точку зрения конфедератов, с тех пор как армии находились в близком контакте, между ними возникало некоторое чувство братства. Неформальные перемирия организовывались не только для выноса раненых, но и для сбора ягод, наполнения фляг или слушания чужих музыкантов. Союзные и конфедератские солдаты часто меняли табак на кофе или другие предметы, которых не хватало. Даже лопаты иногда одалживались, не только для похорон, но и для выкапывания окопов.
В то время как многие фронтовые солдаты были готовы прекратить боевые действия, хотя бы временно, к 1864 г. некоторые конфедераты были готовы остановить их совсем. Тому было две главные причины: все более мрачные военные перспективы, которые питали пораженчество, а среди бедных солдат росло чувство, что они рисковали своими жизнями за богатых плантаторов, которые не покидали своих имений.
Закон о замещении, по которому богатые могли избежать призыва заплатив деньги, только усилил это впечатление. В 1863 г. было примерно около 100 тыс. мужчин призывного возраста, отказывавшихся служить в армии Конфедерации и обещавших заплатить вместо этого. После Геттисберга, у армии Северной Виргинии, репутация которой за дезертирство и так была плохой, стала еще хуже. Тысячи солдат покинули ее без разрешения этой осенью, но, по крайней мере, большинство из них вернулись под знамена в кампанию 1864 г. Следующий год сильно отличался и армия Ли к концу 1864 г. сильно уменьшилась, так как многие поняли — поражение неизбежно. Западная часть Северной Каролины фактически вышла из Конфедерации в 1864; дезертиры, уклоняющиеся от призыва и юнионисты, совместно сопротивлялись власти Ричмонда. Моральный дух южан падал после каждого поражения, но поднимался после каждой победы. Даже когда иссякли все надежды на европейскую интервенцию, а силы Союза далеко проникли на Юг, солдаты Конфедерации все еще желали сражаться. Подъем антивоенного движения на Севере и перспективы проигрыша Линкольном выборов 1864 года действительно давали почву для оптимизма. Победа Линкольна и падение Атланты уничтожили эти надежды.
Логистика[]
Добровольцы конфедерации 1861 г. скоро поняли, что армейская система логистики оставляет желать
много лучшего. Солдаты еще долго стонали о довольствии, которое они получали, или не получали и рассказы о рационах стали обычной частью военной жизни. Значение конфедератских трудностей с логистикой, заключается в том, что их оппоненты снабжались очень хорошо. Они имели лучшую пищу, медицину и обеспечивались соответствующей одеждой. Пехотные полки Союза имели большее количество винтовок с самого начала, а после 1862 г. осталось очень мало кремневых ружей. Появление после 1864 г. большого количества казнозарядного оружия давало им заметное преимущество на поле боя.
Опираясь на значительно большие индустриальные ресурсы и использую значительно более густую железнодорожную сеть, армии Союза имели большие преимущества в логистике. Тот факт, что оно не привело к ранней победе не означает что этот фактор был неважным, это скорее многое говорит о высшем командовании Союза. Загадочный Джордж Б. МакКлелан был мастером организации. Профессиональный солдат, ставший успешным бизнесменом, МакКлелан обеспечил армию Потомака, вероятно лучшей логистической администрацией по обе стороны Атлантики. Но он был невероятно осторожен, критический недостаток, использованный Ли.
Пехотинец Конфедерации должен был получать тот же самый рацион, что и его северный оппонент. Согласно инструкциям 1857 г. он состоял из:
- на человека:
- ¾-фунта свинины или бекона или 1¼-фунта говядины (свежей или соленой);
- 18 унций хлеба или муки или 12 унций сухарей или 1¼ фунт кукурузного хлеба/кукурузной муки.
- на 100 рационов:
- 8 кварт бобов или гороха или 10 фунтов риса;
- 6 фунтов кофе;
- 12 фунтов сахара;
- 4 кварты уксуса;
- 2 кварты соли.
К несчастью, качество и количество конфедератских рационов редко совпадало с этими стандартами. Официальные стандарты уменьшались в 1862 и 1863 гг., и генерал комиссариата Нортроп признавал, что оказалось невозможным обеспечить снабжение даже этими сокращенными рационами последние два года войны. Пока армии находились в лагерях около железной дороги, снабжение доставлялось; как только они начинали марш, снабжение, в основном, ложилось на них самих. Одной из причин по которой командиры конфедератов настаивали на быстрых маршах, было то, что легче снабжать быстро движущиеся армии. Когда армии задерживались на одном месте, они быстро съедали всю доступную пищу вокруг. Многие кампании проходили в тех местах, которые были не возделаны и могли предоставить малое количество продовольствия.
Недостаток продовольствия влиял на здоровье солдат Конфедерации разными путями. Недостаток витаминов вел к появлению цинги и уменьшал и так невысокую скорость выздоровления от ран и болезней. Диарея или "Миссисипские два шага" отравляли многие солдатские жизни. Их диета из зеленой кукурузы и недозрелых яблок перед боем, могла внести большой вклад в ожесточенное сопротивление пехоты Конфедерации при Антиэтаме. Во всей кампании в Мэриленде доминировал фактор логистики: Ли маневрировал несколькими колоннами своей армии, распределив их, что бы они могли снабжаться за счет территории, но собирались для боя по классической традиции Наполеона. К несчастью, МакКлелан захватил копию приказа Ли и задумал разгромить конфедератов по частям. Если бы армией командовал компетентный генерал, союзная армия одержала бы значительную победу; даже с МакКлеланом она подошла ближе чем когда-либо к поражению армии Ли в бою. Система снабжения Конфедерации была подорвана в 1862 г. после потери крупнейшего города и мануфактурного центра Юга — Нового Орлеана. Генерал А. С. Джонстон маневрировал в районе Нашвиля и не пришел на помощь. Когда были потеряны Миссури, Кентукки и запад Теннесси, Юг потерял лучшие территории для разведения лошадей и недостаток хороших лошадей повлиял на артиллерию на обоих театрах войны. Контрнаступление Брегга, кульминацией которого стало сражение у Перривилля, проходило под влиянием факторов логистики, так же как и вторжение Ли в Мэриленд. Не имея возможности вернуть Нашвилль, он повел армию Теннесси против Луисвилля, но к сентябрю его армия испытывала нехватки во всем кроме огнестрельного оружия. Из-за отсутствие местных добровольцев, 15 тыс. комплектов вооружения так и остались неиспользованными в армейских фургонах.
С изношенной обувью и сильной нехваткой продовольствия, конфедераты получали снабжение направленное вперед из Лексингтона в вагонах. Союзная армия Бьюела использовала часть железной дороги Луисвилль-Нашвилль, но ее силы вынуждены были разделиться на отдельные колонны, чтобы снабжаться за счет территории. Он не мог контролировать каждую часть, после поражения под Перривиллем, когда левый фланг федеральной армии столкнулся с конфедератами Брегга. Тактическая победа, достигнутая конфедератами у Перривилля, имела небольшое стратегическое воздействие и как только армия Союза была целиком сконцентрирована, она имела столь значительное численное превосходство, что даже агрессивный Брегг посчитал мудрым окопаться. Однако, на конфедератских складах в Брайнтсвилле было всего примерно два дневных рациона, а федералы не показывали энтузиазма во фронтальной атаке позиций конфедератов. С глубокой неохотой Брегг приказал отступить через Кумберлендский проход и это был конец кампании. Пехота конфедерации хорошо показала себя на поле боя, голодная и босая. Но армия Союза была больше, лучше снабжена и руководима с некоторой долей уверенности.
Армия Северной Виргинии имела препятствия из-за логистики во все время своего существования. За великой оборонительной победой у Фредриксберга в декабре 1862 последовала невероятная кампания в Чарселлорсвилле, в которой уступающие в численности конфедераты обошли с фланга и победили реорганизованную союзную армию Хукера. Но за этим ошеломляющим тактическим триумфом ничего не последовало, так как армия Северной Виргинии имела отчаянный недостаток в лошадях и не могла снабжаться если не находилась вблизи Ричмонда. Конфедерация расходовала лошадей быстрее чем,ьпоявлялись новые: по большей части из-за болезней, вызванных плохим кормом. Это влияло на пехотинцев также, как и на кавалерию или артиллерию, так как все солдаты зависели от фургонов со снабжением, которые тянули лошади.
Ли должен был ждать пока вырастет весенняя трава, овощи и можно будет получить питаемый зерном рогатый скот, прежде чем он смог начать свое второе вторжение на Север. Следовательно, Геттисбергская кампания сильно зависела от логистики, армия снова жила тем, что могла добыть с территории в классической Наполеоновской манере. Само сражение было начато войсками, направившимися в город Геттисберг, так как думали, что там находится большое количество обуви.
После отступления в Виргинию в последовавшей Майн Ран кампании была также осложнена проблемами снабжения, особенно недостатком лошадей, который усилился после начала эпидемии сапа. После того, как его солдаты отбросили армию Потомака за реку Рапаханнок в конце 1863 г., Роберт Ли
написал секретарю Седдону, объяснив какие трудности испытывают обычные пехотинцы. Многие босы и немногие рядовые имеют шинель, одеяло или теплую одежду. Хотя он описал жизнерадостность своих солдат как "возвышающий вид войны", он вынужден был свернуть активную кампанию и уйти на зимние квартиры.
Конфедератская логистическая организация могла снабжать его армию, пока она оставалась около Ричмонда, а не наступала против Мида. Наступательная стратегия Ли была остановлена не вражескими акциями, но ограничениями в снабжении.
Железные дороги[]
Об успешном использовании вновь обретенной мобильности связанной с использованием железных дорог уже говорилось. Их впечатляющая стратегическая концентрация в кампаниях в Шайлохе и Чаттануге была достигнута при помощи железнодорожной сети, постепенно уничтоженной во время
войны. К 1864 г. железные дороги были в плохом состоянии и не могли перевозить достаточно грузов ни для военных, ни для гражданских целей. Поэтому некоторые части Конфедерации страдали от недостатка продовольствия, в то время как в других был избыток зерна, который было невозможно перевезти.
Ухудшение работы железных дорог неизбежно вело к потере многих производственных возможностей, но они могли бы содержаться лучше, если бы правительство Конфедерации проявило больше интереса в контроле над ними. Сеть железных дорог в Конфедерации не только была меньше, чем в Союзе: она никогда не управлялась эффективно. Еще в 1861 г. в конфедератский конгресс был внесен билль о правительственном регулировании железных дорог для военных целей. Собственники железных дорог, используя своих политических союзников, похоронили его в комитете и, как и прежде, могли управлять дорогами для своей собственной выгоды, не обращая внимания на последствия своих действий для войны. В апреле 1863 г., когда армия Северной Виргинии страдала от сильного недостатка продовольствия, Конгресс предоставил президенту права контролировать железные дороги. Наконец военный департамент, а не собственник дороги, должен был решать какие грузы будут иметь приоритет; это также давало возможность перебрасывать подвижной состав с одной дороги на другую. Печально, но конгресс затем саботировал эти меры, отказываясь утвердить суперинтендата железных дорог. Железные дороги управлялись как прежде.
Медицинская служба[]
Как и во многих других аспектах гражданской войны, медицинская служба представляла собой
смесь старого и нового. Конфедераты сформировали медицинский корпус в 1862 г., следуя за Союзом, а широкое использование хлороформа означало, что печальные сцены времен наполеоновских войн, когда человек зажимал в зубах свой ремень во время операции, проводимой без анестезии, стали весьма редкими. Одной из удач кампании Джексона в долине был захват 15 тыс. доз хлороформа.
Перед главными битвами роты каждого полка должны были выделять людей, которые доставляли бы раненых в тыл, где пункт сбора раненых мог быть расположен в ближайшем доме или в палатке. Эти пункты были образованы на бригадном уровне с хирургами из каждого полка, работающими совместно. Раненых по прибытии осматривали: легко раненые лечились на месте, с серьезными ранами эвакуировали в полевые госпитали. В наиболее срочных случаях оперировали немедленно и отправляли в больничных каретах. Из полевых госпиталей раненые могли попасть в стационарные госпитали в городах.
К несчастью для пехотинцев Конфедерации, эта система давала сбои. Огромное число раненых в сражениях гражданской войны часто превышало возможности наличной медицины: это особенно верно для главных сражений 1862 г., когда уровень потерь удивил всех. После Шайлоха город Коринф был переполнен ранеными, многие умирали медленно, болезненно, многих можно было спасти. Ричмонд стал таким же два месяца спустя после кампании Семи дней.
Всю войну не хватало подготовленного медицинского персонала. Нужда в докторах была так велика, что нанимались даже люди, не закончившие курса. Солдаты так же сомневались в талантах даже квалифицированного штата, так как медицина середины XIX века была в лучшем случае рискованным делом. Хирурги никогда не мыли рук или одежду между операциями, и хотя некоторые промывали свои инструменты, идея об их стерилизации не приходила до конца войны. Гангрена начиналась даже после небольших ран и ампутация была единственным ответом. Огнестрельные раны в живот были неизбежно фатальны, так же как и не было средств от перетонита.
Болезни[]
Несмотря на высокий уровень потерь на поле боя, двое из трех солдат погибали от болезней, а не от вражеских действий. Больше солдат Конфедерации лежат в земле сраженные тифом, оспой или дизентерией, чем пулями янки. По иронии судьбы, пренебрежительный взгляд южан на жителей городов оказался неверным, и рекруты из глубокого Юга оказались гораздо более уязвимы для болезней. Сельские парни были физически крепкими, но они не сталкивались со многими болезнями и, следовательно, не имели иммунитета.
Не помогало конфедератам и их антисанитарное поведение в лагерях. Уже ослабленные плохим питанием, тысячи солдат заболевали из-за загрязненной воды. Даже на скудном рационе один пехотный полк давал 180 кг экскрементов в день, и если не были приняты санитарные меры, это создавало риск для здоровья. Корреспонденты сообщали из Коринфа после Шайлоха, что вода пахла так плохо, что приходилось зажимать нос, чтобы пить ее. Уборные назывались у конфедератов "клоака" и даже если они были выкопаны, офицерам приходилось прилагать большие усилия, чтобы заставить солдат действительно ими пользоваться. Слишком многие солдаты предпочитали облегчаться под ближайшим деревом. Не хватало мыла и многие солдаты "мылись" только когда совершали марши под дождем. У всех были блохи.
Мухи были постоянной проблемой, но москиты были хуже. От апреля по октябрь они изводили лагеря конфедератов, вызывая лихорадку, которую обычно приписывали "плохому воздуху" из болот. Малярия была очень частым заболеванием и предсказуемо наиболее ощутимой на берегах Южной Каролины, Джорджии и Флориды. Тиф был менее распространен, но один из четырех солдат, зараженных им, умирал. Худшая вспышка имела место в армии Конфедерации в Виргинии в 1861 г., когда имела место большая концентрация молодых людей из отдаленных сельских районов. Тиф уменьшился после 1862 г., а к концу войны о нем уже было неслышно. Однако, другим неприятным последствием вторжения в Мэриленд стала вспышка оспы. Несколько случаев было еще до кампании, но эпидемия последовала в Виргинии и продолжалась до весны 1863 г. Пехотинцы Конфедерации страдали также от цинги, бронхита и пневмонии; некоторые солдаты в большинстве полков были заражены венерическими заболеваниями и лечение от них широко рекламировалось в ричмондских газетах.
Потери конфедератов[]
Точные цифры не были известны во время войны и не могут быть установлены сейчас. Сохранившиеся документы Конфедерации равно не позволяют в точности установить, как много людей служило в Южных армиях. Приблизительные подсчеты дают от 600 тыс. до 1,4 миллиона, большинство историков принимает цифру около 750 тыс. Наиболее исчерпывающие изучение потерь конфедератов, позволяют предположить, что 250 тыс. человек отдали свои жизни за Юг: ужасно высокая пропорция.
Вооружение[]
Во время войны произошло одно важное изменение в оснащении пехоты Конфедерации с 1861 по 1865 гг. В начале войны значительная часть армии вооружалась гладкоствольными ружьями с кремневыми замками, когда не было ничего другого. За время войны большая часть пехоты получила дульнозарядные винтовки. В первые годы войны не было ничего необычного в том, что полк или даже рота была оснащена разными типами оружия.
В 1860 г. менее 25 процентов федерального оружия хранилось на Юге. В следующем году артиллерийский департамент Конфедерации унаследовал 8990 винтовок .54-го калибра, 1765 .58-го калибра и 972 .69-го калибра из арсеналов США, находящихся на территории Конфедерации; вместе с оружием хранившимся в арсеналах различных штатов Юг имел менее 20000 единиц современного нарезного оружия в начале войны. Тем, что вновь формируемые пехотные полки получили хоть какое-нибудь оружие, они обязаны помощи военного департамента США под руководством Джона Б. Флойда. В последний год администрации Бьюкенена Флойд снабдил южных губернаторов 105000 гладкоствольных ружей и 10000 винтовок .54 калибра. Маленьким чудом является то, что он не остался в форте Донельсон и не был захвачен в форме конфедерата в 1862 г.
В начале войны 80 процентов американской военной индустрии находилось в долине Коннектикута. Хотя правительство Конфедерации вскоре начало производить винтовки в Ричмонде, используя технику и части, захваченные в Харперс Ферри, выпущенных на Юге винтовок всегда было меньше, чем требовалось. Конфедераты-пехотинцы часто были вооружены винтовкой Спрингфилд .58-го калибра, захваченными у врага, или импортным иностранным оружием. Среди последнего были как превосходные британские винтовки Энфилда .577 калибра, так и низкокачественные гладкоствольные ружья из Австрии, Бельгии и южной Германии.
Пехота Конфедерации на восточном театре, особенно в армии Северной Виргинии, была значительно лучше вооружена, чем их товарищи на Западе или Юге. Полки, сражавшиеся в Бул Ран были, по крайней мере, вооружены армейским оружием, если даже часть его была устаревшей. По контрасту почти половина солдат собранных под командованием генерала Прайса в Миссури была вооружена тем, что они смогли принести из дома. Несколько тысяч не имели огнестрельного оружия вообще, многие другие имели дробовики или охотничьи винтовки, главным образом для охоты на белок. Последние были полезны при весьма скудных рационах, но их польза в бою была под вопросом.
Энергичные атаки Ли на Потомакскую армию в Семидневной битве не только отбросили МакКлелана, но также принесли 30 тысяч винтовок Спрингфилда. Получение этого современного оружия и потеря в процессе 20 тысяч человек, оставили армию Северной Виргинии вооруженной почти исключительно заряжаемыми с дула винтовками. Сражения во втором Манассасе, Хаперс Ферри и Фредриксберге дали еще 40 тысяч винтовок. Некоторые еще носили гладкоствольные ружья в 1863 г., но после Чанселлорсвилля в мае, люди Ли были наконец вооружены так же, как и их оппоненты.
Когда генерал А. С. Джонсон возглавил Западный департамент в 1861 г., он вынужден был организовать снабжение кремнями для устарелых кремневых ружей, которые имели многие его пехотинцы. В битве у Милл Спрингс в Кентукки в январе 1862 г. сильный дождь сделал эти ружья непригодными. Хорошо оснащенный полк, защищавший Форт Генри, был вооружен ружьями, которые использовала милиция в 1812 г. Однако, надо отметить, что его оппоненты из Союза были в похожем положении. В Шайлохе дивизии Шермана требовалось шесть различных типов боеприпасов из-за большого разнообразия ее оружия. Многие в армии Гранта имели капсюльные ружья .69 калибра, переделанные в винтовки; у других было бельгийское или австрийское оружие также сомнительной точности.
Кампании в Кентукки и Теннеси в августе - декабре 1862 г. принесли конфедератам на Западе еще 27 тысяч винтовок, что составило всего 100 тысяч за год (жалобы на недостаток оружия не поднимались до конца 1864 г., когда тяжелые потери и коллапс Южной железнодорожной сети привели к новым нехваткам).
Производство и эксплуатация[]
В 1861 г. Конфедерация имела только два оружейных завода, маленький арсенал в Ричмонде и в Файеттевилле, Северная Каролина. Более зловещим было то, что почти весь порох поступал с Севера. Если Юг не сможет быстро создать свое производство, армии Конфедерации могут остаться без амуниции. К счастью, Джошуа Горгас, новый шеф артиллерийского департамента, доказал, что он является административным гением. Ни одна армия Конфедерации не терпела поражений из-за отсутствия оружия или амуниции.
Под управлением Горгаса правительство Конфедерации расширило существующие заводы и создало новые большие арсеналы в Аугусте и Маконе в Джорджии; Чарльстоне и Колумбии в Южной Каролине и Сельме в Алабаме. Ключевой секцией артиллерийского департамента было Селитряное и горное Бюро. Возглавляемое не менее способным Исааком М. Ст. Джоном, оно должно было найти источники селитры, металлов, угля и других химикатов, необходимых для производства оружия. Оно предприняло геологические исследования, приобрело права на минерал и наняло горные кампании. К концу 1862 г. восемь конфедератских арсеналов выпускали 170 тысяч патронов в день, плюс еще тысячу выстрелов для артиллерийских орудий. Производство свинца достигло 155 тысяч фунтов в месяц. Инициативные чиновники артиллерийского департамента взывали к чувству южного патриотизма за любой пригодный кусок металла. Церковные и колокола с плантаций были переплавлены для получения бронзовых стволов пушек, а в духе истинной жертвы, медные самогонные аппараты были переплавлены, чтобы изготовить капсюли для винтовок.
Хотя примерно 20 различных типов винтовок выпускалось для сил Конфедерации, большинство пехотинцев конфедерации были вооружены захваченным или импортным оружием. Всеми было легко пользоваться, а из-за малого количества частей они были надежными. Это было важно, так как только винтовки Спрингфилд и Энфилд, выпущенные лондонским оружейным заводом, имели взаимозаменяемые части, тогда как у оружия более раннего выпуска или у другого импортного оружия все части были сделаны индивидуально, так что только при большой удаче замок от одного ружья мог подойти к другому. Это делало невозможным за счет "каннибализма" поломанного оружия починить другое. Некоторые особенности британского оружия не были универсально популярны: англичанин, служивший в конфедератском полку, был удивлен, увидев, что его товарищи удаляют целик со своих новых винтовок Энфилда. Они сказали, что привыкли стрелять "на глазок"!
Конфедераты хорошо ухаживали за своим оружием; многие современные описания, особенно английских наблюдателей, показывают контраст между печальным состоянием одежды солдат и хорошим состоянием их оружия. Чистые винтовки стреляли гораздо точнее выстреливших пару дюжин выстрелов, и первый залп полка мог быть решающим. Черный порох загрязнял стволы винтовок очень быстро, создавая трудности в заряжании новыми патронами. Если солдат не мог забить заряд и пулю достаточно далеко в ствол, винтовка могла дать осечку, или при выстреле мог раздуться ствол. Сильное загрязнение также увеличивало отдачу, так что приклад сильно бил плечо стрелка, как бы он его не прижимал. В зависимости от условий и качества патронов, солдат мог произвести примерно 30 выстрелов, до того, как ствол необходимо было чистить. Если он вынужден был продолжать стрельбу, было чистой удачей попасть в хоть что-нибудь.
После боя многие солдаты обнаруживали, что их винтовки нуждаются в более чем полной чистке, прежде чем они станут пригодны опять. Геттисберг показал, что дают человеческие ошибки совместно с наследственными проблемами винтовок, использующих черный порох. Примерно 37 тысяч винтовок было оставлено на поле боя; 24 тысячи были заряжены, 18 тысяч из них с более чем одним зарядом, остальные заряжены неправильно. Общие ошибки включали заряжание всем патроном без его открытия или заряжание сначала пулей, а потом порохом поверх нее. Некоторые винтовки имели шесть и более зарядов, забитых в ствол. В стрессовом состоянии боя пехотинцы выполняли заученные движения, не обращая внимания на тот факт, что они не стреляли. Непохоже на то, что все винтовки, случайно приведенные в негодность, были оставлены на поле боя. Несколько солдат в каждой роте, вероятно, обнаруживали, что стволы их ружей забиты, когда начинали их чистить. Если предположить, что на каждую неисправную винтовку, оставленную в Геттисберге, была такая же бесполезная, оставшаяся в руках солдата, получается, что примерно 30 процентов пехоты эффективно обезоружило себя за время трехдневного сражения!
В начале войны конфедераты, вооруженные собственными охотничьими ружьями, часто носили раздельно порох и пули, заряжая когда требовалось. Когда было выдано боевое оружие, они были снабжены бумажными патронами. Они были сделаны вручную путем закрутки бумаги вокруг специального деревянного цилиндра. Открытые бумажные цилиндры размещались в специально подносе и снаряжались порохом из управляемого рычагом специального дозатора. Удлиненные пули, которыми стреляли из винтовок времен гражданской войны, были скорее штампованными, чем литыми и они вставлялись в патрон первыми. Некоторые европейские производители все еще выпускали патроны с пулей, развернутой носом к пороху, так что солдат должен был перевернуть ее после высыпания пороха в ствол.
Холодное оружие[]
Конфедераты любили экстравагантные ножи, особенно в начале войны, когда они носили много излишнего багажа и не имели современного оружия. Такие ножи обычно идентифицируются как нож Боуи, хотя под этим термином могут пониматься большое количество разнообразных ножей. Большинство боевых ножей было местного изготовления, и сегодня они украшают стены нескольких музеев. Эти ножи могут выглядеть устрашающе, но немногие солдаты могли бы убить вражеского солдата холодной сталью.
Униформа[]
Конгресс Конфедерации установил правила ношения формы для армии в 1861 г. Пехота должна была носить небесно-голубое кепи с темно-синей полосой, "кадетский серый" двубортный сюртук с небесно-голубой отделкой и небесно-голубые брюки. Не сохранилось никаких сведений, выпускалась ли когда-либо такая форма.
На практике пехотинец Конфедерации носил то, что он считал наиболее удобным. В самом деле, в течении нескольких фаз войны, он носил то, на что мог наложить руки. Англичанин, посетивший армию Конфедерации в 1861 г., отмечал "неприглядный и даже жалкий вид" пехоты. Солдаты носили шляпы с обвисшими полями, и даже соломенные, и просто рубашки и брюки, но "кроме своих винтовок и подсумков с патронами, каждый имел флягу, большинство имело одеяло и заплечный мешок". Более подходящего оснащения для летней службы в Виргинии едва ли можно желать. Шляпы с обвисшими полями предпочитали предписанному "маленькому кепи" во французском стиле. Во время зимних дождей или на летнем солнце шляпа с широкими полями была просто более практичной и обычно использовалась и как подушка. Формы шляп были различными, от низких типа котелка, до высоких, но невысокие со среднего размера полями наиболее предпочитались. Наиболее вульгарные пехотинцы могли приколоть поле шляпы с одной стороны к тулье и, возможно, добавить перо для завершения своего образа.
Предписанный сюртук обычно заменялся коротким однобортным мундиром. "Серая куртка" стал синонимом для "Джонни Рэба" (уничижительная кличка, которую дали южанам федеральные газеты) начала войны. Что касается цвета "кадетский серый", то он стал почти недостижим после того, как блокада перерезала линии снабжения импортной краской. Южный эквивалент делался из железного купороса (сульфата железа) и скорлупы грецкого ореха, в результате получался отчетливый желтовато-коричневый оттенок серого. Солдаты Союза, захваченные в плен при Антиетаме, отмечали, что только один полк носил предписанную Конфедерацией серую форму, описывая одежду остальных как "домотканую, цвета серый орех". Цвета серого ореха они могли быть, но точно не домоткаными. Многие уцелевшие конфедератские формы были фабричного изготовления; их серо-коричневые оттенки были результатом окраски хлопчатобумажных тканей растительными красителями в серый цвет. Современные эксперименты в университете Северной Каролины показали, что после нескольких недель пребывания на солнечном свету, цвет такой формы становится коричневым. Фабричная ткань раскраивалась портными, нанятыми правительством Конфедерации и затем вручную сшивалась женщинами-швеями. Формы, выпущенные различными фабриками, различались; сохранившиеся мундиры имеют от 4 до 12 пуговиц (иногда захваченные у армии США), а также все возможные комбинации лямок, карманов, петель для поясов и декоративных шнуров. Под этим мундиром пехотинец носил рубашку и/или жилет. Последний не выдавался, но часто шился в военном стиле, застегивался у горла и имел воротник.
Небесно-голубые брюки, как предписывали правила от 8 октября 1862 г., кажется, были большой редкостью. Современники обычно описывали брюки конфедератов как серые, и большинство музейных экземпляров сегодня имеют оттенки серого ореха. Конфедераты, которые действительно носили небесно-голубые брюки, вероятно, захватили их у янки. Брюки обычно носили заправленными в носки, что было практично особенно при движении через заросли, для предотвращения попадания клещей и других "тварей" в штанину. Под брюками большинство солдат носили хлопчатобумажные кальсоны, которые выдавались, они шились как брюки с пуговицами спереди и завязкой сзади для подгонки по фигуре.
Шинель была проблемой для солдат Конфедерации, которые должны были нести на себе каждый предмет своего снаряжения в любое время года. Однако толстую шинель, желанную, когда снег лежит на земле, немногие хотели носить в типичную летнюю жару в 32 градуса по Цельсию и при 90 процентной влажности! Южный солдат Карлтон МакКарти вспоминал:
“ | Солдаты пришли к заключению, что трудности, переносимые ими в жаркие дни, перевешивают комфорт от них, когда придут холода.
|
” |
Большинство пехотинцев избавлялись от своих шинелей весной и "надеялись захватить другую, когда будет в ней нужда". Шинели, брюки, плюс патронташи, патроны и винтовки могли использоваться немедленно. Несмотря на очевидную опасность, многие конфедераты даже носили захваченные синие мундиры. 24 апреля ричмондская газета Daily Despatch утверждала, что три четверти армии Конфедерации в Коринфе носили шляпы и мундиры янки после захвата лагеря Союза в первый день Шайлоха. Командование конфедерации неоднократно издавало приказы об окраске таких мундиров в серый цвет, под угрозой их конфискации, если это не будет сделано.
Во все века величайшей заботой пехотинца были его ноги. Без подходящей обуви даже короткий марш превращался в мучительную борьбу с собственной выносливостью. Отставшие были постоянной проблемой в армии Конфедерации и в большинстве случаев главной причиной было отсутствие обуви. Битва под Геттисбергом была ускорена маршем бригады Петтигрю в город, так как стало известно, что там находился большой склад обуви. Может быть, не менее четверти пехотинцев, возвращавшихся с последовавшей битвы, должны были идти босиком, шагая по заросшим травой обочинам вместо мощеных камнем дорог. Многие дивизии организовали босых солдат в отдельные команды для марша с более короткими переходами. По крайней мере, они маршировали домой летом. Армия Теннеси оставляла за собой кровавые отпечатки ног на снегу, когда отступала на юг после битвы за Нашвилль: может быть самый устойчивый образ этой многострадальной армии.
Форма пехотинца конфедерации была далека от военного великолепия довоенной милиции Чарльстона или Нового Орлеана. Она была простая, грубая и практичная. Человек, видевший армию Ли, пересекавшую Потомак в 1862 г., описал их как "самых грязных, оборванных пиратски выглядевших головорезов, которых я когда-либо видел. Они больше всего походили на стаю голодных волков. Однако в них было нечто, чего не хватало северянам..." — описание, с которым немногие конфедераты могли бы поспорить.
Снаряжение[]
В 1861 г. вновь сформированные полки Конфедерации маршировали на фронт, неся огромный ассортимент багажа. Они несли полный комплект кухонного имущества и одежды, чтобы произвести впечатление в Вашингтоне, когда они высадят звезды и полосы на лужайке у Белого дома. Многие офицеры и некоторые солдаты взяли с собой слуг-негров для своих нужд. Ничего этого скоро не осталось: слуги были отосланы домой, кроме нескольких, оставленных в качестве поваров. От всего лишнего избавились без всяких церемоний. Ген Ивел выразил преобладающее мнение конфедератов во время кампании в Долине:
“ | По дороге к славе не идут с большим багажом.
|
” |
Некоторые солдаты несли свое имущество в больших заплечных мешках, но большинство предпочитало закатать вещи в одеяло и обернуть его захваченной союзной клеенкой. Затем они связывали концы получившейся трубы вместе. Колесообразная скатка носилась через левое плечо и правое бедро. Большинство солдат носили также маленький мешок, через правое плечо, так что он доходил до левого бедра. В нем хранились табак, трубка, маленький кусок мыла, яблоки, кукуруза и другие полезные вещи, которые солдату удалось добыть во время марша. Жестяные фляги должны были выдаваться, но значительная часть людей имела деревянные типа миниатюрных деревянных бочек в два или три дюйма высотой и восьми дюймов в диаметре. Металлические фляжки американской армии также широко использовались. Солдаты Джексона "Каменной стены" и другие закаленные бойцы даже избавлялись от своих фляжек, как от лишнего груза. Они носили с собой только жестяные кружки, готовые пить из любого потока, который попадался им во время марша или боя. Только два предмета были совершенно необходимы легко оснащенной пехоте Конфедерации: патроны и капсюли. Солдатам выдавался кожаный прямоугольный подсумок на 40 винтовочных патронов и маленькая квадратная коробка для ударных капсюлей. Подсумки не были популярны, и многие солдаты выбрасывали их и носили патроны и капсюли в карманах или даже носили отдельно порох и пули.
Галерея[]
Источники[]
- https://ru.wikipedia.org/wiki/Армия_Конфедеративных_Штатов_Америки
- Ян Друри — Пехотинец Конфедерации, 1861 - 1865 — Osprey Warrior 6 (перевод с английского Воротников В. В.).